Николай Геннадьевич, сегодня ваша компания считается лидером в сфере оказания консалтинговых и инжиниринговых услуг для горных и геологических предприятий Казахстана. А как начинался и развивался Ваш бизнес?

В 1991 году, когда я окончил Казахский политехнический институт, на нашем потоке было 250 геологов и геофизиков. Наш выпуск стал первым, получившим свободные дипломы. В то время уже наметился серьезный системный кризис. И если деятельность геологов, специализирующихся на поисках и разведке месторождений УВС, активно финансировало как государство, так и частные компании, то другие отраслевые направления геологии фактически перестали получать хоть какие-то средства. Поэтому много талантливых геологов осталось без работы… Тогда и родилась идея собрать команду из числа самых перспективных специалистов и организовать консалтинговую компанию. На этапе становления 80% всего, чем приходилось заниматься мне и моим коллегам, мы делали впервые. Во многом это было связано с новыми законами, ориентированными на рыночные отношения. Тем не менее ставка на квалификацию, помноженная на талант наших сотрудников и их трудолюбие, себя вполне оправдала. Как результат, сегодня в компании работает более ста человек. В ТОО «Два Кей» развиваются инжиниринговое и консалтинговое  направления. Кроме того, у нас есть подразделения, специализирующиеся на полевых работах, бурении и радиоэкологии, а также своя минералогическая лаборатория.

В настоящий момент из всего нашего выпуска по специальности работают фактически 10-15 человек, из них шестеро – в нашей компании. И еще. Мне повезло – на моем пути встретились замечательные люди, у которых я многому научился и продолжаю учиться. Так, мы вместе начинали с Олегом Михайловичем Тюгаем. У Урала АкчулаковичаАкчулакова я почерпнул много нового по разведке углеводородного сырья. ИбраеваГафураНуртазаевна меня научила разбираться в вопросах финансирования горных производств, Мурат АрзаевичМуртазаев – в горном деле и металлургии, Мурат АшметовичСадвакасов – в рудничной геологии, Александр Александрович Поярель – в геохимическом сырье, Галина Ивановна Окшина – в вопросах бухгалтерского учета на производстве, Юрий Сергеевич Александров и Алексей Иванович Матунов – в геологии и разработке урановых месторождений, а ЗоранКаденич (который вывел из кризиса 90-х и поставил на ноги компанию «Майкаинзолото») – в вопросах кризисного управления горнорудным производством. Список можно продолжать еще долго, но этим людям я особенно благодарен – они помогли сформироваться нашей компании и во многом стать лучшей в отрасли. Я также признателен и нашим оппонентам, которые сделали нас сильнее, но их имена мы оставим в тайне…

Какие выполненные работы и реализованные проекты Вы бы отметили как знаковые для развития компании?

В 2004 году мы сделали ТЭО по развитию вагоностроительного завода на базе вагоноремонтных предприятий близ месторождения Экибастуз, в 2006 – разработали свой первый геологоразведочный проект, в 2008 – первый проект по добыче, в 2009 – первый отчет с подсчетом запасов по системе JORC. В 2010-м наши специалисты выполнили комплексный аудит компании и разработали программу ее вывода из предбанкротного состояния (она успешно работает и сейчас). В 2011 году мы впервые защитили отчет с подсчетом запасов по подземным водам, а в 2012-м – доказали право на жизнь проекта по углехимии. Сейчас «Два Кей» работает над проектом по строительству конденсационной электростанции большой мощности на базе уникального месторождения бурых углей и получения из этих углей синтез-газа.

В целом, за эти годы мы приняли участие во многих региональных и масштабных проектных работах по всей территории Казахстана. Каждая из них нам дорога, в том числе с точки зрения приобретенного опыта. В настоящее время за плечами наших специалистов более 450 различных проектов по 130 месторождениям и другим объектам промышленности.

Мы всегда доводим начатые работы до конца, а потому со многими клиентами у нас сложилось давнее и крепкое партнерство. Например, с корпорацией «Казахмыс» мы сотрудничаем с 1996-го, а с «Казатомпромом» и всеми его дочерними структурами – с 2001 года. В 2011 году началось и наше взаимодействие с «Казцинком». Налажены контакты с Сameco, Areva, «Атомредметзолото», RioTinto, BHP и другими крупными западными компаниями. Мы также работаем практически со всеми СПК в регионах.

С какими проблемами, по Вашему мнению, сегодня чаще всего сталкиваются недропользователи в сфере разработки твердых полезных ископаемых?

Рассказать обо всех проблемах недропользователей в рамках короткой беседы явно не получится, давайте остановимся на главных.

В начале 90-х в Казахстане была принята, на наш взгляд, ошибочная концепция о перепроизводстве запасов по ТПИ. Да, действительно, на тот период разведанные промышленные запасы обеспечивали отдельные направления отрасли на 40–100 лет и более. Но сейчас ситуация изменилась. Уже известно, когда иссякнут запасы меди под Жезказганом и бокситов в Аркалыке, как долго продлится история Малеевского рудника… И таких примеров по стране можно привести довольно много.

В целом, если проанализировать ситуацию по всем крупным горнорудным компаниям, то можно констатировать, что запасы истощаются. Между тем их воспроизводство (прирост новых рентабельных месторождений) находится под большим вопросом. Конечно, есть месторождения, которые хорошо разведаны, но находятся на грани рентабельности, есть нуждающиеся в доразведке. Однако больших, расположенных близко к поверхности объектов, которые бы обеспечили потребности ГМК в цветных металлах на 50–100 лет, к сожалению, нет. А между тем все наши крупные компании-недропользователи, как правило, являются градообразующими. Представьте себе, что будет с городом с населением в 80 тыс. человек, где единственное работающее предприятие – это металлургический комбинат, а сырья для него нет.

Другая проблема – длительность процедуры получения права на недропользование с проведением геологоразведочных исследований потенциально перспективного рудного объекта. Действующая практика рассмотрения и согласования контрактов на недропользование, к сожалению, ведет к тому, что с момента возникновения идеи начать геологоразведку и до старта ее реализации должно пройти 2,5–3 года. И это при условии, что государственные органы будут соблюдать сроки рассмотрения документов. На практике же этот срок увеличивается в полтора-два раза. Добавьте к этому еще 3–6 лет полевых и камеральных работ. И только после всех этих этапов, возможно, станет ясно – имеет ли вообще объект коммерческую привлекательность. На выходе мы получаем малопривлекательный бизнес со сроком реализации в 6–10 лет, со сплошными затратами и неясными доходами. Кто будет вкладывать деньги в такой бизнес? Ведь предпринимателю, пока он еще полон сил и максимально активен, отводится всего 15–20 лет на раскрутку своего бизнеса, дальше ему это уже не надо. Дальше, как правило, хочется спокойно пожинать плоды приложенных усилий…

Следующая проблема – резкое снижение профессиональной квалификации людей, принимающих решения со стороны государства, а также боязнь принятия ими вообще каких-либо решений. Рядовые сотрудники стараются переложить ответственность на среднее звено, среднее звено – на вышестоящее, а вышестоящие – на руководителя отрасли, который в силу большой загруженности не может эффективно исполнять свои функции (ну не может один человек все знать и везде успевать).

При этом необоснованное затягивание процедур согласования выгодно предприятиям – спекулянтам, которые понабрали объектов, потом их держат ничего не вкладывая, и стараются продать на вторичном рынке. Вся их деятельность сводится к тому, что надо вовремя подготовить бумагу, сдать ее в государственные органы и потом доказывать всем, что он не мог выполнить свои обязательства, потому что ему вовремя не ответили или ответили не по существу, в общем он изо всех сил старался все сделать по закону, а ему не дали, просто «били по рукам». И ведь доказывают потом в суде, что они правы…Ну а те предприятия, которые занимаются реальной деятельностью, из-за проволочек часто вынуждены  работать без соответствующих разрешений, которые они не получили вовремя, платить штрафы, терпеть санкции, но все равно работать. Конечно, и они бывают виноваты в своих опозданиях, не спорю. Это как в семейном споре: нет только правых или только виноватых. Однако я думаю, прежде чем спрашивать с кого-либо за выполнение того, что написано в контракте, надо создать условия, при которых он сможет это сделать, а потом уже спрашивать по всей строгости.

Если вернуться к кадровой проблеме (я уже говорил о ней в начале интервью), то геологов, которые специализируются на поисках, разведке твердых полезных ископаемых практически нет, а те что есть, их не хватит для какой либо масштабной и серьезной работы.

Нарушена связь поколений. Те люди, у которых большой практический опыт, академическое образование, которые являются первооткрывателями месторождений – им всем за семьдесят, молодежь в геологию не идет. Кто пойдет, когда надо ехать в необустроенное место, где бывает очень холодно или невыносимо жарко, где работа то есть, то ее нет? Те деньги, которые им сейчас предлагают, они могут спокойно заработать в другом месте, сидя в тепле и особенно не напрягаясь.

Разрыв между поколениями геологов – более двадцати лет. Даже при всем желании наши уважаемые аксакалы не смогут передать весь свой опыт новому поколению, так как его и передавать собственно некому. Это раз. Его не на чем передавать – нет долгосрочных и планомерных работ. Это два. Нет времени передавать – это три.

Кадровый вопрос, на мой взгляд, должен решаться при государственной поддержке и с помощью пропаганды в хорошем смысле этого слова. Не хватает планомерной работы по повышению имиджа технических профессий. К примеру, где те фильмы, посмотрев которые, хочется стать геологом, строителем, металлургом, шахтером, хлеборобом? Кто из молодых знает, что, выбрав такую работу, можно себя реализовать, быть обеспеченным и не переживать за завтрашний день?

Недофинансирование геологоразведочной отрасли – это следующая важная отраслевая проблема. Давайте сравним строительство и геологоразведку. Сколько в год вводится новых объектов строительства и на какую сумму? Теперь посмотрим на государственное финансирование геологической отрасли. В этом году по госпрограмме выделено для разведки ТПИ и подземных вод целых 7,7 млрд тенге. Звучит вроде как внушительно, однако, если подсчитать, можно с уверенностью сказать, что денег на всю страну для развития геологии выделено столько, сколько надо для строительства одного большого бизнес-центра, а то еще и не хватит.

Другой аспект – прозрачность освоения выделяемых средств. А закопать в геологии пару или даже пару десятков миллионов долларов несложно. Вы даже не заметите, как это произойдет. Все будет сделано правильно, по закону, но результата не будет. И тут никакие инструкции не помогут. Нельзя на все случаи жизни создать инструкции.

А как Вы видите решение этих вопросов?

Не на все из них можно легко дать ответ. К тому же их больше, чем хотелось бы для счастливой жизни. Но по некоторым – давайте поговорим.

Для скорейшего восстановления минерально-сырьевой базы Казахстана предлагаем предпринять следующие шаги:

Шаг первый – провести изучение существующих фондовых материалов и разделить территорию республики, условно, по трем следующим признакам:

– территории с хорошим потенциалом для открытия новых месторождений;

– территории потенциально интересные, но на которых ГРР проводились методами, не отвечающими современным требованиям, т.е. без учета новых технологий и геологических концепций;

– территории с неясным потенциалом.

Территории с хорошим потенциалом нужно распределить между национальными компаниями и градообразующими предприятиями, чтобы они сами проводили разведку и восстанавливали свою сырьевую базу. Причем желательно обязать их обеспечить полное и достаточное финансирование таких работ. Это особенно касается градообразующих предприятий, от которых зависит жизнедеятельность моногородов.

Территории потенциально интересные, но на которых ГРР проводились не современными методами, нужно распределить между национальной компанией «Казгеология» и, опять же, градообразующими предприятиями (при этом, как и в предыдущем случае, обязательным условием для них должно стать ежегодное выделение фиксированных и достаточных объемов инвестиций для нормального ведения ГРР). Пусть ищут, пусть восстанавливают погашенные запасы.

Территории с неясными перспективами можно отдать по принципу «кто первый подал заявку, тот и получил», но за один раз не больше 100 км2. И с обязательной программой: те, кто стал недропользователем должны уже в первый год выполнить стандартный комплекс геофизических работ в масштабе и по методикам, утвержденным Комитетом геологии, и передать эти материалы и их камеральную обработку государству. Ну а потом – пусть выполняет другие работы, которые считает необходимыми. А чтобы не держали территорию долго, предлагаем воспользоваться мировым опытом и с третьего года ввести прогрессивный налог на землю. Пусть заявитель держит территорию сколько хочет и, следовательно, оплачивает, пока не надоест. Если перейдет к добыче, тогда вернется к стандартному налогообложению.

В этом случае есть хорошие шансы, что Комитет геологии получит высококачественные современные геофизические материалы, сделанные в короткие сроки за счет частного капитала, а АО «Казгеология» систематизирует их и даст новые прогнозы: где что и как надо искать. Как минимум, государство сэкономит существенные средства на изучение своей территории, а проанализировать можно и позже.

При условии получения благоприятных прогнозов, осуществленных за счет «Казгеологии», эти территории можно выставлять на тендер (лучше – на открытый аукцион). При правильной организации процесса деньги, потраченные «Казгеологией», могут возвратиться через 5–7 лет, а потом будут приносить чистый доход в виде платежей от аукционов, компенсации исторических затрат, налогов, новых рабочих мест и т. д.

Само же АО «Казгеология» нам видится в виде холдинга, большой корпорации, которая способствует распределению государственных заказов между частными профессиональными специализированными организациями. Не надо ей самой вести геологоразведку – ее на все не хватит. Она должна задавать направление работ и проверять качество их выполнения. Этот же механизм позволит запустить процесс самовосстановления геологической отрасли.

Конечно, надо понимать, что геологоразведка – это недешевое удовольствие, но без этого нашему государству пока еще никак нельзя, ведь 70% бюджета формируется за счет использования богатства недр. Если сюда добавить сопутствующие производства, то цифра будет еще внушительнее.

Второй шаг. Конечно, такие мероприятия невозможно провести без кардинального изменения законодательства о недропользовании. В свое время наша компания предлагала придать ему более стройную форму. Поднять статус Закона о недрах до Кодекса. Разделить его на общую и специализированные составляющие.

В общей части необходимо прописать: основополагающие принципы недропользования; условия получения права на недропользование и его передачи; функции уполномоченных органов; четкий регламент экспертиз и ответа на подаваемые недропользователями запросы при изменении проектов и рабочих программ (с установлением меры наказания за несвоевременный ответ или отказ в рассмотрении без обоснования); переходные положения от разведки к добыче;гарантии получения права на добычу в случае открытия месторождения или прироста запасов; правила выкупа в случае государственной необходимости объектов недропользования по общепринятым в мире методикам, а также правила приобретения добытых полезных ископаемых или их производных для национальных компаний и СПК; положения по консервации и ликвидации объектов недропользования; регламент для общераспространенных полезных ископаемых.

Здесь же, в общей части, нужно установить отдельный режим для малых месторождений. Это так называемый «бизнес для одного человека», когда небольшому коллективу работать выгодно, а если на него нагрузить бухгалтерию, отчетность, отдел кадров, закупки по тендеру и прочие прелести больших и средних компаний, – никто и никогда на такой объект не придет (во всяком случае официально). Сделать так, чтобы время от момента подачи заявки до момента, когда у недропользователя появляется возможность работать на законных основаниях, составляло не больше полугода для проектов на разведку и не больше одного года – для проектов на добычу. По крупным и уникальным месторождениям срок должен быть увеличен. Изменить закон так, чтобы, наряду с проведением разведочных работ, недропользователь мог начать добычу полезных ископаемых по запасам, относимым к промышленным категориям. Оговорить, что экспорт «полуфабрикатов» возможен только в случае отказа казахстанских производителей принять их на переработку, соответственно зарегламентировав ценообразование по толлингу у наших «гигантов». Сделать это нужно для того, чтобы цена их переработки не превышала средние мировые цены, иначе они «поставят на колени» все мелкие предприятия, а это неблагоприятно скажется на состоянии дел в отрасли.

В специальных же частях кодекса можно было бы оговорить специфические моменты, касающиеся разведки и добычи цветных, черных, редких, драгоценных металлов, УВС, углей, подземных вод, химического сырья, драгоценных камней и камнесамоцветов, общераспространенных полезных ископаемых. Кроме того, прописать условия «собирательства» коллекционных материалов. Возможно, для малых объектов необходимо просто выдавать сезонные или субботне-воскресные лицензии, как охотникам и рыболовам. Кроме того, оговорить специфику различных систем добычи. Считаем правильным отразить в Кодексе и правила для геологического туризма. Доход от такой деятельности при правильно организованной рекламной кампании мог бы быть не меньше, чем от большого рудника, а социальная значимость в том числе и от самозанятости населения, сравнима с появлением на карте нового города.

Разработав такой Кодекс, я думаю, наша страна на многие годы станет лидером по привлечению частных инвестиций в недропользование. Поскольку в мире нет подобного всеобъемлющего и прозрачного кодекса о недрах.

Возвращаясь непосредственно к Вашей компании, что, на ваш взгляд, является залогом конкурентоспособности «Два Кей»? Какие задачи Вы ставите перед собой в среднесрочной перспективе?

Профессионализм и возможность переключаться на разные задачи. Наши специалисты не привязаны к какому-либо одному узкому направлению. Периодическая смена вида деятельности дает хороший обмен опытом и знаниями.

Что касается перспектив, то мы хотим стать еще более профессиональной компанией, которая сможет на равных конкурировать с международными консалтинговыми фирмами. Компанией, мнение которой будет не последним на мировом рынке.

Мы выполняем все, что обещаем, доводя свои проекты до получения «филигранного» положительного результата. Это один из основных принципов работы «Два Кей». Именно благодаря этому все наши клиенты остаются с нами.

Наши специалисты – это профессионалы своего дела. У них много идей – как, что и где можно улучшить, много нестандартных предложений, которые принесут нашим партнерам и клиентам существенные выгоды. Обращайтесь.

Источник: Международный деловой журнал KAZAKHSTAN № 3, 2013 год

При использовании информации ссылка на информационно-аналитический портал недропользования Казахстана (www. infonedra.kz) обязательна